Мясной экспорт Казахстана: реалии и мечты

Несмотря на бравурные рапорты казахстанских чиновников о том, что «поголовье скота из года в год растет», его численность до сих пор ниже советского уровня.

 Не так давно, назначенный 15 декабря прошлого года вице-премьером и министром сельского хозяйства, Умирзак Шукеев «вдруг» выяснил, что достичь желаемых результатов по производству мяса не удалось по двум причинам. Во-первых, помешали приписки: «одного миллиона голов скота не оказалось». Странное откровение, если вспомнить, что проведенная еще в 2011 году идентификация крупного рогатого скота (КРС) выявила расхождение между данными статотчетов и реальностью именно на эту величину. Таким образом, излишков мяса в тех объёмах, которые в Минсельхозе рассчитывали отправлять на экспорт, просто нет.

Во-вторых, после девальвации рубля казахстанская продукция в России потеряла конкурентоспособность, и экспорт мяса из Казахстана оказался невыгодным. Понятно, что за приписки никого не наказали и наказывать не будут. Но главная проблема не в этом, а в решении реальных проблем отрасли, профессионального, объективного анализа которых как не было, так и нет. 

Ситуация парадоксальная: страна обладает обширными пастбищами, в отрасль вливаются  огромные средства в виде субсидии и инвестиций, утверждаются программы  ее развития, но рубежи 1990 года по-прежнему остаются не достижимы. Между тем власти, будучи не в состоянии обеспечить собственное население мясом по доступным ценам, активно пытаются выйти с ним на международный рынок. Так,  в 2011 году Казахстан взял курс на развитие мясного животноводства и его экспортного потенциала. Был утвержден Комплексный план мероприятий по реализации проекта «Развитие экспортного потенциала мяса крупного рогатого скота на 2011-2015 годы». 

Согласно документу, к 2015 году Казахстан должен был довести экспортный потенциал мяса  до 60 тыс. тонн. Выполнить эту задачу решили улучшением генетики отечественного стада. Тогдашний глава Минсельхоза  Асылжан Мамытбеков обещал, что ввоз в страну племенных быков и тёлок из-за рубежа решит все проблемы отрасли. В течение нескольких лет в страну было ввезено свыше 55 тыс. голов скота племенных мясных пород (ангус, герефорд, шароле) из Европы, Австралии, Америки. 

Однако вложения не оправдались. Уровень породистого скота удвоился (вырос с 5% до 10%), но «забыли», что элитный скот требует профессиональной ветеринарной помощи, создания соответствующей кормовой базы, а ни преференций, ни субсидий на это не выделили. В итоге численность КРС в стране снизилась на 2,3% (на 142,6 тыс. голов), а производство мяса в убойной массе за 2014 году составило 900,2 тыс. тонн, сократившись по сравнению с 2010 годом на 3,9%.

Отметим, что за счет использования генетики племенных животных показатели среднего живого веса скота повысились – с 310 кг в 2011 году до 335 кг в 2017 году. Однако, к примеру, живая масса разводимых в США, Канаде, Австралии, Европе тех же герефордов у коров составляет 550-600 кг, быков – 800-1000 кг.

Возглавивший ведомство в мае 2016 года Аскар Мырзахметов предложил свою стратегию – принятую в начале 2017 года Государственную программу развития агропромышленного комплекса РК на 2017-2021 годы. Согласно программе, производство говядины за пять лет должно увеличиться с 417 тыс. тонн до 537 тыс. тонн в год, доля племенного КРС – с 10% до 21%, объем экспорта - с практически нулевой отметки до 40 тыс. тоннв год. Основой достижения этих целей  должны стать кооперативы, которые сельчан призывают создавать. Ожидается, что в течение 5 лет 670 тыс. мелких сельхозтоваропроизводителей объединятся в 1,6 тыс сельскохозяйственных кооперативов.

На этот раз в  госпрограмму заложены и целевые показатели по развитию кормопроизводства: заготовки комбикормов возрастут с 1,2 до 2,5 млн тонн, посевы многолетних трав расширятся с 1,6 до 3,9 млн га. Однако ничего этого кооперативы сделать не смогут, поскольку их создание планируется на основе  не имеющих своей земли и пасущих скот  практически на территории поселений личных подсобных хозяйств (ЛПХ). Такая стратегия развития животноводства вновь ведет его в тупик.

Нынешний глава аграрного ведомства, видимо, разочаровавшись в программах развития отрасли, не ставит целевых индикаторов объемов экспорта мяса: « Мы не хотим теперь такие индикаторы ставить – 50, 60 или 100 тыс. тонн. Время покажет. Главное, чтобы мясо было в стране, чтобы мы производили, и закрыть внутренний рынок, а куда экспортировать – это уже рыночная ситуация покажет». Но они (конечно, в реальных, а не фантастических значениях), подобно указателям на дорогах, нужны, чтобы определять, в правильном ли направлении движется отрасль.

По данным аграрного ведомства, ежегодный экспорт мясной продукции в 2016 и 2017 году составлял около 12 тыс тонн (из которых лишь немногим более половины пришлось на «красное» мясо). Провалились затеи масштабных экспортных поставок мяса премиум–класса как в Россию (которая ежегодно завозит  около 700 тыс тонн  говядины), так и Китай (импортирующего свыше 1 млн тонн говядины). Теперь взоры агрогенералов обратились в сторону Ирана и стран Персидского залива, куда начались поставки говядины и баранины.  

В Минсельхозе полагают, что при соответствующей поддержке объем производства этого мяса чуть ли не утроится и экспортная выручка может составить 2,4 млрд долларов.  Однако цена, предлагаемая странами Ближнего Востока за килограмм  баранины (около 1200 тенге) при ее более высокой стоимости (1600 тенге) на внутреннем рынке делает для товаропроизводителей экспорт нецелесообразным. 

Агрочиновники придумывают различные программы, выбивают для них финансирование, но положительного результата как не было, так и нет. Находящемуся на грани выживания реальному производителю нужны не эти бумажные программы, а освобождение от налоговых удавок, многочисленных посредников и перекупщиков, наличие кормовой базы и надежных каналов сбыта, доступность кредитов, платежеспособный спрос.

Автор: Сергей СМИРНОВ

p.s. Мнение автора может отличаться от мнения редакции