Шаг за шагом страны ЕАЭС продвигаются к интеграционной электроэнергетике
Формирование общего электроэнергетического рынка (ОЭР) в Евразийском союзе провозглашено в числе приоритетных интеграционных задач. Не позднее 2025 года этот рынок должен быть введен в действие, согласно межгосударственным и общесоюзным решениям. За оставшееся время странам ЕАЭС требуется урегулировать все вопросы бесперебойной работы этого рынка и обеспечения равноправия его участников, точнее производителей/постащиков электроэнергии в ЕАЭС-регионе.
Похоже, такие вопросы близки к решению, судя по информации пресс-службы ЕЭК от 23 января с. г. Речь идет об итогах состоявшегося на днях совещания Консультативного комитета по электроэнергетике ЕАЭС. А именно: «...консенсус достигнут по ряду вопросов, требующих первоочередного урегулирования». Договоренности достигнуты, «в частности, в вопросах транзита электроэнергии, не связанного с ее торговлей на общесоюзном рынке». Также обсуждена идея создания «единого оператора общего электроэнергетического рынка» (предложение Казахстана, поддержанное Белоруссией. – Ред.). Отмечается, что «изучение этой инициативы будет продолжено».
Такие первоочередные выгоды бесспорны и бессрочны.
Если же говорить о географии данной отрасли, то к настоящему времени 73-75% совокупного в ЕАЭС производства электроэнергии приходится на Россию, около 15% – на Казахстан. Остальные 10-13% – общая выработка в Армении, Киргизии и Белоруссии. При этом именно через РФ проходят основные электропередающие сети и в ЕАЭС-регионе, и в целом по бывшему СССР.
Обмен электроэнергией между РФ и рядом стран экс-СССР (млрд. кВт-ч.)
| (экспорт/импорт) | 2018 г. | 2019 г. |
| Белоруссия | 0,05 | 0,03 |
| Казахстан | 1,35/4,83 | 1,44/1,25 |
| Грузия | 0,21/0,10 | 0,53/0,06 |
| Литва (40% объема взаимопоставок – транзит через Белоруссию) |
4,42/0,05 | 6,23/0,06 |
Источник: ИНТЕР РАО ЕЭС.
Соответственно наибольшее число субъектов-поставщиков электричества находится тоже в России. В то же время производители/поставщики электричества в других странах Союза (как и сами эти страны) стремятся к равноправному участию в ОЭР. Включая, например, беспрепятственный и дешёвый транзит их электричества внутри Союза. Однако вопросы их участия в общесоюзных расходах по содержанию и развитию электроэнергетической системы ЕАЭС пока остаются «за кадром» договоренностей. Может, и в этой сфере расчет строится на некоем российском «донорстве»?
Между тем рынки электроэнергии, как и сама эта отрасль, пока еще не имеют «общего знаменателя» в сегментах государственного регулирования, ценообразования, юридический базы. Что, разумеется, замедляет темпы формирования ОЭР и правила его работы. Но, скорее всего, «декларативная спешка» в этих стратегических вопросах только навредит.
Помощник председателя Коллегии ЕЭК Ия Малкина отмечает главные выгоды такого рынка в том, что «потребители смогут выбирать поставщиков с более выгодными условиями; крупные промышленные предприятия смогут отказаться от строительства собственной генерации. А для эффективных производителей электроэнергии расширится рынок сбыта».
Но, во-первых, при таком подходе – при его очевидном плюсе для промышленных холдингов – наверняка увеличатся затраты малых и средних предприятий, коих большинство во всех странах Союза. Так как этим предприятиям придется создавать собственные энергомощности.
Во-вторых, ещё продолжается обсуждение критериев общесоюзной эффективности выработки/сбыта электричества.
При этом И. Малкина абсолютно права в том, что «если говорить об эффекте, например, за счет разницы часовых поясов, он достигается централизованной торговлей электроэнергией на сутки вперед». Такой способ купли-продажи, естественно, позволит снизить «электроцены» в пиковые часы за счет поставок из стран, где суточный пик потребления еще не наступил или уже завершён. Соответственно, цена поставляемой оттуда электроэнергии будет ниже.
А с другой – национальные электроэнергетические рынки в странах ЕАЭС издавна различаются между собой, повторим, по моделям и правилам их функционирования, имеют разную степень рыночности. Отсюда и различия в динамике тарифов на электричество: скажем, в Белоруссии они не столько регулируются, сколько контролируются государством, всячески сдерживающим их рост. Да сама отрасль в РБ – сугубо государственная «прерогатива».
Но столь жесткий контроль отсутствует в других странах Союза. В России и Казахстане функционируют оптовый и розничные рынки электроэнергии, притом с наличием многих компаний почти во всех сферах электроэнергетики, включая сферу поставок электричества. Поэтому госрегулирование в этих странах нацелено в основном на замедление роста тарифов на электричество.
В Армении сформирована модель единого закупщика электроэнергии, сохранено госрегулирование тарифов. Но недавно осуществленная приватизация этой отрасли затрудняет госрегулирование тарифов и, как следствие, соблюдение объемов обязательных госзакупок.
В свою очередь, в Киргизии основные энергетические компании объединены в единый холдинг. Но оптовый рынок электроэнергии отсутствует, а поставляется она по двусторонним договорам – в основном по краткосрочным и рыночным расценкам. А развитие конкурентной среды по поставкам местной электроэнергии в стране уже не первый год застопорилось.
Пока не в полной мере унифицированы и системы резервирования электроэнергии, возможности ее использования из резервов в случае каких-либо техногенных или иных эксцессов.
Кстати, свежая иллюстрация означенных нестыковок – ситуация с возросшим дефицитом электричества в Киргизии в январе с. г. Причины этого явления и. о. премьер-министра страны Артем Новиков объясняет тем, что «наша энергосистема работает на пределе возможностей, но без развития свободы рынка электроэнергии невозможно обеспечить полностью население электроэнергией». В рамках этой концепции «нужно максимально упрощать условия предоставления разрешительных документов для реализации проектов в энергетическом секторе». Тем более такой подход необходим, поскольку «с каждым годом энергетическая отрасль всё больше погружается в долги».
Что же касается транзита в рамках ОЭР, наиболее актуален этот вопрос в отношении Армении, не имеющей общих границ со странами ЕАЭС. Она отделена от других стран Союза Грузией. Но участие РФ, Грузии и Армении в формировании совместного электроэнергетического коридора на Средней Восток минимизирует сложности (по крайней мере, политические) в транзите в Армению из других стран ЕАЭС.
Однако транзитом энергии ОЭР, как известно, не ограничивается. Потому представляется целесообразным, например, оформление долгосрочного взаимообмена электроэнергией между РФ, Грузией и Арменией, тем более что, во-первых, взаимовыгодный электрообмен между РФ и Грузией не прерывается с советского периода. А во-вторых, в сопредельных с Арменией районах Южной Грузии нередко возникает дефицит электричества. А электромощности сопредельной части Армении имеют возможность поставок электричества на юг Грузии. Такой сценарий важен для РФ-ЕАЭС, естественно, и в геополитическом плане.
В целом, как показывают события и тренды в данной сфере Союза, страны-участницы активно сближают свои позиции по вопросам работы ОЭР. Потому что такой рынок выгоден всему Евразийскому союзу. Соответственно, середина 2020-х – едва ли ранний срок для ввода в действие общего электроэнергетического рынка.
Автор: Балиев А.
Источник: РитмЕвразии.
Нашли ошибку в тексте - выделите и нажмите ctrl enter