Пандемия коронавирусной инфекции внесла свои коррективы абсолютно во все сферы жизнедеятельности современных государств. Естественным образом она не могла не затронуть и Евразийский экономический союз. Сокращение товарооборота, падение уровня экономической активности, рост безработицы и прочие негативные моменты уже стали следствием введения многочисленных карантинных мер. Однако, несмотря на всеобщую опасливость, остановить полностью внутри- и внешнеторговые отношения сегодня не решилась ни одна страна, а отрасль грузоперевозок и транспортной логистики осталась, по сути, основной артерией ...

За последние три-четыре года российско-узбекские отношения значительно интенсифицировались. И до этого неплохо понимавшие друг друга Москва и Ташкент после транзита власти в Узбекистане нашли взаимовыгодным делом расширение двустороннего экономического партнерства и политической кооперации. По итогам 2019 года Россия заняла второе место среди ключевых торговых партнеров Узбекистана: доля России во внешнеторговом обороте республики составила 15,7%. Узбекистан существенно нарастил поставки своей текстильной, продовольственной и иной продукции в различные регионы России.

Ближайшие месяцы Китай проведет в поисках баланса между необходимостью запустить экономику, чтобы избежать социальных волнений и банкротств и в то же время не допустить новой вспышки эпидемии. Пекин еще только вырабатывает эти механизмы и пока не контролирует полностью ни экономический рост, ни эпидемиологическую ситуацию. Прошло три месяца с тех пор, как Китай начал борьбу с распространением коронавируса. Восьмого апреля в Ухане (武汉), эпицентре эпидемии, завершилась 76-дневная изоляция: жители вновь получили возможность свободно перемещаться по городу и выезжать за его пределы.

Коронавирус и его последствия заставят Россию и Китай сближаться куда более стремительно, чем было бы комфортно для двух стран, между которыми все еще высок уровень недоверия. Но несмотря на все отрицательные последствия, в краткосрочной перспективе у России нет другого выбора, кроме еще большего сближения с Китаем. Эпидемия коронавируса и надвигающийся экономический кризис повлияют на отношения России и Китая примерно так же, как кризис 2014 года. В них не наступит абсолютно новой реальности, но уже существующие тенденции резко ускорятся. Восстанавливаться после кризиса России нужно будет быстро ...

Сейчас сила переговорной позиции стран определяется не столько финансовыми показателями, сколько их технической способностью быстро регулировать предложение нефти на мировой рынок. Саудовская Аравия готовилась к этому десятилетиями, а в России те меры, которые могли бы помочь в таком противостоянии, например строительство нефтехранилищ, не были предприняты заранее. Буквально через месяц после развала соглашения ОПЕК+ основные производители нефти пришли к пониманию, что необходимо договариваться о сокращении добычи. Основная причина смены настроений – резкий обвал спроса после введения карантинных мер.

Падение цен на газ создаст немало проблем, но одновременно может оказать столь необходимое очистительное воздействие на отрасль, где в последние годы возникают все более безумные проекты газопроводов и терминалов СПГ. Нефть и газ – два кита российского энергетического экспорта – сегодня переживают не лучшие времена. Пандемия коронавируса подорвала спрос на традиционных рынках, особенно в Европе, изменила привычные модели поведения и тренды энергопотребления. В закрытых на карантин городах Германии люди уже не ездят каждый день на автомобилях, топливо для которых производится из российской нефти, и не ходят в офис.

Даже самые авторитетные организации – в частности, Международный валютный фонд (МВФ) – недооценили разрушительное влияние пандемии на мировую экономику. Значительное ухудшение прогнозов происходит на наших глазах. Еще недавно в МВФ ожидали замедления роста мировой экономики лишь на десятые доли процента. Но теперь эксперты предупреждают, что и Европа, и США оказались на пороге экономического обвала. В Китае более глубокий, чем ожидалось ранее, провал – это уже состоявшийся факт. Объем промышленного производства в Китае по итогам января-февраля сократился самыми быстрыми за последние 30 лет темпами – сразу на 13,5%.

Реальному рынку не нужны ни высокие, ни низкие цены на нефть. Рынку нужна стабильность и предсказуемость, которую в этом году мы не увидим. Потребуется время, чтобы экономика и спрос на нефть восстановились после коронавируса – главной неопределенности 2020 года. 6 марта 2020 года Саудовская Аравия, Россия и прочие страны ОПЕК+ не смогли договориться о дополнительном снижении добычи нефти. Ожидалось, что страны – участницы коалиции сократят квоты еще на 1–1,5 млн баррелей в сутки, но этого не произошло. По итогам встречи министр энергетики России Александр Новак заявил: «Мы только что подписали совместный документ ...

О масштабных планах дальнейшего увеличения государственных расходов, видимо, придется забыть и вернуться в режим экономии. Более того, в новых условиях государственные компании и банки могут затребовать дополнительную помощь из бюджета. Бюджетная стабильность в ближайшие несколько лет не вызывает особенных опасений, но средства ФНБ могут закончиться раньше, чем рассчитывает Минфин. Выход России из сделки с ОПЕК привел к немедленным и тяжелым последствиям. Первое падение обменных курсов и биржевых котировок оказалось куда более стремительным, чем можно было ожидать еще в прошлую пятницу ...

За два прошлых кризиса российские власти научились, как вести себя при низких ценах на нефть, и пока все идет согласно лучшим мировым практикам. Но нынешняя турбулентность напоминает пожар на складе взрывчатых веществ во время наводнения и землетрясения одновременно. Фраза, что «генералы всегда готовятся к прошлой войне», набила оскомину. Но не менее хорошо известно и то, что угрозы, к которым готовятся активно, системно и без халтуры, в итоге оказываются довольно безобидными. С другой стороны, защита от неизвестного трудна и требует принятия решений без гарантированного успеха.